В ответ на заявление Кабардино-Балкарского Джамаата «Ярмук» об операции, проведенной в Нальчике против оккупационных структур, занимающихся распространением наркотиков, появилось вполне ожидаемое гневное осуждающее послание, которое было распространено накануне в СМИ Кабардино-Балкарии.
Обычно такие письма в поддержку генеральной линии власти подписывают: «Коллектив трудящихся….», но в данном случае стоит подпись - «Мусульмане Кабардино-Балкарии», что, собственно, и привлекло внимание.
В лучших лубянских традициях в письме нет никакой попытки, хотя бы возразить тому, что сказано в заявлении «Ярмук», нет попытки анализа событий, предшествовавших нападению и существующей на самом деле ситуации в КБР. Отсюда напрашиваются закономерные вопросы: те ли это мусульмане написали письмо, о которых представители местной власти совсем недавно говорили буквально следующее:
«Надо мусульманам напомнить 37-й год!»?
Те ли это мусульмане, перед которыми вешают на двери мечети амбарный замок, разрешая совершать коллективную молитву или запрещая, на усмотрение местного милицейского начальства?
Есть ли среди подписантов, (все-таки письмо от имени мусульман КБР) медсестра, проработавшая 25 лет, к которой были обращены слова начальства:
«Мы скоро будем срывать с вас эти платки» - только за то, что она носит хиджаб?
Если среди возмущенных родные и близкие тех молодых парней, которых ФСБ и МВД забили насмерть?
Если данных «мусульман» вполне устраивает подобное положение вещей, а противостоящие этому произволу люди вызывают у них такой гнев, появляются большие сомнения - те ли они, за кого себя выдают?
Более вероятно, что за письмом стоят местные сексоты, оперативно выполнившие распоряжение своего начальства по имитации «гнева мусульман зверским убийством мусульманских(!) милиционеров».
Тот факт, что Россию сажают на наркотическую иглу при активном содействии так называемых правоохранительных органов, давно уже не является секретом. Милиция и спецслужбы подключены к наркобизнесу, начиная с транспортировки наркотиков в страну до розничной их реализации. В любом российском городе даже посторонний человек сможет за полчаса найти розничного распространителя наркотиков.
Хорошо известна словоохотливость наркоманов, оказывающихся в руках милиции без доступа к очередной дозе. Выйти на мелкого распространителя наркотиков не представляет труда. Учитывая традиции пыток в России, по той же цепочке совсем не сложно выйти на крупного дилера или группировку, связанную с ним. Однако, все это якобы не по силам структурам, призванным бороться с распространением наркотиков.
Реальность такова, что сотрудники государственных анти-наркотических структур на глазах у народа открыто конкурируют с наркобаронами в темпах обогащения. Пусть никого не смущают захваты крупных партий наркотиков или громкие аресты наркодиллеров. На самом деле это спор хозяйствующих субъектов, когда крышующие наркоторговцев «борцы с наркомафией», обнаруживают финансовую нечестность своих партнеров, ведущую к дисбалансу и ослаблению наркотической вертикали.
С началом повторной оккупации Чечни, во многих селах республики вдруг появились местные жители, давно покинувшие эти села и проживавшие многие годы на территории России. В самый разгар боевых действий они стали открыто торговать наркотиками, строить себе дома и устраивать в них притоны. И это в то время, когда из-за войны и террора большая часть населения Чечни стремилась как можно скорее выехать из республики. Оккупационные «зачистки», как правило, эти притоны не затрагивали.
О том, что возвращение блудных сыновей в новом качестве имело широкомасштабный характер, мне довелось узнать позже, сопоставив информацию, поступавшую из других населенных пунктов. По началу был пример только одного села, и он, хоть и вызывал удивление, все же не давал повода для обобщений и выводов. Жизнь шла своим чередом. Ежедневные взрывы, «зачистки», похищения, то в одном населенном пункте, то в другом стали страшным, но обыденным для большинства жителей Чечни явлением и только торговцы наркотиками, почему-то, чувствовали себя в безопасности, обрастая новой клиентурой, значительную часть которой составляли представители оккупационной группировки.
Этот факт сам по себе интересен. Российские наемники-наркоманы, готовые ради дозы задушить кого угодно, почему-то весьма почтительно обходились с наркоторговцами, купающимися в достатке на разоренной войной территории.
По прошествии пяти лет войны и после ознакомления с ситуацией в других регионах Кавказа, можно сделать уверенный вывод о том, что распространение наркотиков на Кавказе контролируют и поощряют российские спецслужбы.
В Ингушетии есть даже мечеть - если это здание можно так назвать – построенная на деньги от продажи героина, которую местные жители показывают как достопримечательность. Построил её уважаемый местными пророссийскими властями наркобарон.
Естественно, что никакого «экстремистского духа» в данной мечети не наблюдается - все в рамках российской конституции.
Сегодня вспоминаются слова чеченского алима и боевого командира шейха Фатхи (иншаАлаах Шахид), сказанные им ещё в 1997 году о торговцах наркотиками, вызвавшие тогда удивление у слушателей. Будучи очень мягким человеком, шейх Фатхи в вопросах о дозволенности или недозволенности насилия по отношению к тем, кто совершил те или иные преступления, всегда высказывался с большой осторожностью. Даже на вопрос, заданный во время войны 1994-96 года о допустимости убийства предателей, поступивших на службу в оккупационную милицию, он отвечал, что нельзя, если нет прямой угрозы с их стороны или доказательств, причинения ими вреда мусульманам. Он называл оккупантов фундаментом, на котором держатся предатели, с исчезновением которого всегда появляется возможность осознания своих ошибок бывшими марионетками и искупления вины.
Что же касается наркоторговцев, то здесь шейх Фатхи был однозначен - вред, наносимый ими народу гораздо больше вреда, причиняемого оккупантами своими пушками и самолетами. Они борются против народа, его настоящего и будущего, против семьи, морали и нравственности, в конечном итоге, они воюют против Ислама. Поэтому, распространителей наркотиков допустимо убивать, и считать их имущество военным трофеем.
Операция моджахедов Кабардино-Балкарии, как сказано в заявлении «Ярмук», была направлена против двойного зла - против власти убийц и притеснителей мусульман и против распространителей мерзости. Любой мусульманин обязать поддерживать, и большинство из них поддерживают своих братьев на этом пути, а авторам «обращения коллектива мусульман» следовало бы подписываться своим настоящим именем, с указанием исходного номера документа, регистрируемого в канцелярии Лубянки.
Асет Исмаилова
Отдел писем
