Российских детей со школьной скамьи учат тому, что 8 сентября 1380 года на Куликовом поле где-то на реке Дон состоялась «величайшая битва в истории Средневековья», в которой 150-тысячное войско князя Дмитрия Донского одержало победу над войском золотоордынского хана Мамая. Причем, число погибших с обеих сторон достигало 250 тысяч воинов. Это событие, в соответствии с официальной историографией, стало «поворотным пунктом» в истории России, потому что именно оно, по утверждениям многих поколений российских историков, якобы положило начало освобождению России от «татарского ига», хотя те же историки невнятно добавляют, что «полного освобождения надо было ждать еще сто лет» после означенной «исторической битвы».
Все это россиянам, в том числе и татарам, внушают с младых лет. Татары, второй по численности народ России, возмущены тем, что Москва в начале нынешней осени собирается пышно отметить не совсем «круглую» 725-летнюю годовщину этой битвы, и указывают на то, что празднование «победы русских над татарами» выглядит как проявление шовинизма с учетом того, что оба народа ныне входят в единое государство. Так выглядело бы, к примеру, если в современной Великобритании торжественно отмечались победы англичан над шотландцами.
Да и многие либерально настроенные русские интеллигенты недовольны планами Кремля и РПЦ отпраздновать годовщину Куликовской битвы. Они называют главную побудительную причину: Путину, который на долгие годы увяз в «чеченском капкане» и отдал под контроль НАТО все постсоветское пространство, за полным отсутствием успехов во внутренней и внешней политике приходится тешить национальную гордость русских, напоминая им о былых победах «русского оружия» и устраивая по поводу этих давних побед феерические празднества.
На фоне всех этих обсуждений совершенно неожиданным может выглядеть вопрос: а была ли на самом деле Куликовская битва? А если и была, то кто и против кого бился? Памятуя слова Энгельса о «невероятной хвастливости русских по части приписывания себе несуществующих побед», я решил немного покопаться в исторических источниках, повествующих о Куликовской битве, и, признаться, был немало удивлен фактами, которые открылись. Ни одно из утверждений официальной российской историографии о месте, ходе, участниках и результатах этой «битвы» не подтвердились фактами.
Из каких источников известно, что была «Куликовская битва»?
Российские ученые приводят довольно длинный список исторических источников, в которых упоминается «Куликовская битва»: русские летописи и литературные произведения (написанные, преимущественно, в XVI - XVIII веках), немецкие и литовские средневековые хроники и т.д. Однако ученые-историки очень редко уточняют, что конкретно написано в перечисляемых ими исторических и литературных источниках и главное – совпадает ли то, что в них написано, с тем, что сегодня написано в российских школьных учебниках по истории. Попробуем сами сравнить.
Вот, например, Псковская летопись упоминает о «Куликовской битве» в одном ряду с утоплением в Чудском озере четырех лодок, придавая им равное значение. Новгородская летопись сообщает о «Куликовской битве» как о сугубо московской стычке, ничего не говоря о «всенародном русском подъеме» и т.п. А вот в «Хронике Литовской и Жмойтской» под 1380 годом, то есть под годом «величайшей битвы Средневековья» значится: «В Литве и Руси, Польше была очень холодная зима, от холода погибло много домашнего скота и зверей в лесах, и птиц, и засохли деревья в садах, и овощи». О «Куликовской битве» – ни слова, хотя великий князь Литовский Ягайло имеет к ней непосредственное отношение.
Что касается немецких средневековых хроник, то там что-то действительно есть, но совсем не то, чему – в том числе и со ссылкой на эти хроники – учат сегодня на уроках истории русских детей. Немецкий историк Кранц в конце XV века написал книгу о Великой Степи, ссылаясь на рукописную «Немецкую хронику» Линденблата. Книга Кранца называется «Вандалия», и в ней упомянута некая мелкая стычка русских и татар осенью 1380 года «на Синей Воде». В описываемой стычке, по словам Кранца, победили русские и угнали у татар стадо коров. Этот эпизод с некоторыми натяжками можно бы считать свидетельством о «Куликовской битве», но Кранц пишет, что битва за коровье стадо происходила не на Дону, а около Буга, на территории нынешней Беларуси. И с «русской» стороны за стадо бились совсем не «московиты» во главе с Дмитрием Донским, а жители Белой Руси.
Из этих и подобных им «исторических свидетельств» и состряпали в России в XVIII веке «официальную» версию «Куликовской битвы», которая живет и поныне в школьных учебниках. Даже патриотически настроенный русский историк Н.М. Карамзин, беспредельно преданный «царю и отечеству», очень сильно смутился, ознакомившись с этой официальной версией – настолько его шокировали содержащиеся в ней преувеличения. Судя по его замечаниям, ему первому пришло в голову задать резонный вопрос: если «Куликовская битва» закончилась «сокрушительным поражением» Золотой Орды, то почему золотоордынское иго на Руси продолжалось еще сто лет? И почему «великий победитель» Дмитрий Донской уже в следующем после «Куликовской битвы» 1381 году исправно и безропотно выплачивал дань ордынским ханам?
Действительно ли «Куликовская битва» происходила на «поле Куликовом»?
Русские историки на этот вопрос в ответ пожимают плечами: они считают само собой разумеющимся, что «Куликовская битва» происходила именно на «поле Куликовом», то есть на поле между Непрядвой и Доном, в нынешнем Куркинском районе Тульской области, примерно в трехстах километрах к югу от Москвы. А когда у них спрашивают, откуда это известно, историки ссылаются на литературное произведение под названием «Задонщина», написанное как подражание знаменитому «Слову о полке Игореве». Если учесть, что очень многие эксперты, в том числе и российские, не скрывают своих подозрений насчет того, что «Слово» – не более чем ловкая литературная подделка конца XVIII – начала XIX века, то «Задонщина», как «безупречный исторический источник», выглядит несколько сомнительным.
Однако сомнения совсем не развеваются, а только усиливаются, если считать «Задонщину» подлинным историческим произведением. Дело в том, что в руках российских историков сегодня находится не один, а шесть списков «Задонщины», и, увы, эти списки сильно противоречат друг другу, указывая место «Куликовской битвы». Например, в одном из списков «Задонщины» москвичи наблюдают «Куликовскую битву», удобно расположившись, как болельщики на футбольном матче, прямо на кремлевских стенах. Да еще Архангельская летопись уточняет, что поле битвы называлось не «Куликовым», а «Кулишковым», и находилось это «поле Кулишково» в черте Москвы. Кстати, именно на «Кулишковом поле» (ныне Кулишки в Москве) Дмитрий Донской построил церковь Всех Святых, посвященную, как пишут историки, победе над Мамаем.
Остались ли материальные следы «Куликовской битвы»?
Вопрос не праздный, если учесть, что на «поле Куликовом» сошлись в битве гигантские армии, и только потери этих армий составили 250 тысяч человек. Туристы и специалисты, посетив это знаменитое поле во владениях местного колхоза, начинают смущенно озираться, потому что на этом крохотном участке просто физически невозможно разместить полмиллиона (и это минимум!) бойцов, даже если представить их стоящими впритык друг к другу. Не говоря уж о том, чтобы они там скакали на лошадях, наступая или отступая, устраивали засады, совершали заходы с флангов и прочие маневры, для которых нужны немалые пространства. Когда любознательные посетители просят показать им дубраву, где таился в засаде полк Боброка, внезапной атакой решивший исход великой битвы, колхозники кивают на хилую рощицу на окраине картофельного поля.
Кстати, на этом поле в середине XIX века был поставлен величественный памятник, посвященный «Русским героям, павшим за Отчизну». Правда, под «Отчизной», за которую пали в Куркинском районе русские герои, после чтения летописей приходится понимать Золотую Орду, но в данный момент нас интересует другое. А именно: где останки погибших воинов? Напомним, что в битве пало не менее четверти миллиона людей, и Дмитрий Донской, как отмечают историки, потратил целых восемь дней, хороня погибших и воздвигая над ними высокие курганы.
Правда, некоторые историки считают необходимым особо подчеркнуть, что Дмитрий Донской хоронил не всех погибших, а только христиан. В свете приведенных выше летописных данных это означает, что Дмитрий Донской хоронил преимущественно тела мамаевских воинов (литовцев, поляков, итальянцев, армян и т.д.), а своих собственных павших воинов (сибирских и волжских татар-мусульман) оставил непогребенными. Как бы то ни было, на картофельном поле Куркинского колхоза археологи должны были найти сотни тысяч человеческих останков – похороненными или брошенными без погребения – и огромное количество оружия. Однако даже самые тщательные раскопки, проведенные на месте «Куликовской битвы», ничего не дали: нет ни курганов, ни человеческих костей, ни оружия, если не считать трех наконечников стрел и одного фрагмента шлема, найденных, по слухам, в этих местах в начале XIX века.
Сколько воинов участвовало в «Куликовской битве»?
Современные российские историки, описывая «Куликовскую битву», чаще всего дают только две цифры: под командованием Дмитрия Донского находилось 150 тысяч воинов, а общее число погибших с обеих сторон – 250 тысяч воинов (при этом почему-то не уточняется, сколько конкретно потеряла та и другая сторона). Иногда в исторических сочинениях мелькает сообщение, что всех воинов, сошедших в этой битве, насчитывалось 500 тысяч. Тогда получается, что у Мамая было 350 тысяч воинов – более чем в два раза больше, чем у Дмитрия Донского. Но, тем не менее, он умудрился проиграть битву на картофельном поле.
Появляется закономерный вопрос: откуда взялись эти колоссальные цифры, из каких документальных источников? Ответ: все оттуда же – из русских летописей, да еще из «Задонщины» и «Сказания о Мамаевом побоище». Источники, как мы убедились, вполне надежные. Но непонятно, почему русские ученые-историки остановились на приведенных цифрах. Ведь каждый летописный или литературный источник, повествующий о «Куликовской битве», дает свою собственную цифру: одни летописи утверждают, что у Дмитрия Донского было 20 тысяч воинов, другие называют аж 500 тысяч, а в «Сказании о Мамаевом побоище» вообще утверждается, что под началом Дмитрия Донского находилось 1 миллион 460 тысяч воинов!
Раз современные русские историки так доверчиво относятся к первоисточникам, почему бы им не писать с гордостью, что на «поле Куликово» пришли все до едина жители Руси, включая дряхлых старцев да бабушек и грудных младенцев! Дело в том, что по оценкам тех же историков, все население Руси на конец XIV века как раз и составляло порядка полтора миллиона человек. Вот тут бы и развернуться русским патриотам – обыграть это тотальное участие русских людей в ниспровержении татарского ига по полной праздничной программе! Но тут выясняется, что не все так однозначно в национальном составе сражавшихся на «поле Куликовом» войск.
Кто и с кем сражался на Куликовом поле?
На первый взгляд, этот вопрос может показаться нелепым. Разумеется, русские во главе с великим князем Московским Дмитрием Донским сражались с татарами во главе с золотоордынским ханом Мамаем! Так написано во всех учебниках по истории! Однако если почитать то, что действительно написано в русских летописях, выясняется, что в этом утверждении действительности соответствует только то, что Дмитрий Донской, возможно, был по национальности русским, а Мамай – татарином. А вот с национальным составом войск, которыми эти два полководца командовали, дела обстоят куда как запутаннее. Дело в том, что русские летописцы пишут, что в войске Мамая были вовсе не татары. В войске Мамая были русские, поляки, итальянцы Крыма, осетины, черкесы и даже армяне, да еще были бы литовцы, если бы князь Ягайло вовремя поспел к «битве». А где были татары? А вот татары – волжские и сибирские – были как раз в составе войск Дмитрия Донского.
Судя по русским летописям, хан Мамай, заключив предварительно тайный союз с поляками, литовцами, генуэзцами и некоторыми кавказскими народами, поднял мятеж против хана Тохтамыша – верховного правителя Золотой Орды (русские летописи почтительно называют его «царем»). «Царь» Тохтамыш приказал своему вассалу, великому князю московскому Дмитрию, выступить против мятежника и прислал ему на помощь татарское войско. Таким образом, хан Мамай в союзе с коалицией давних врагов Золотой Орды выступил против своего законного правителя, а Дмитрий Донской, будучи верным вассалом «царя» Тохтамыша, по распоряжению последнего выступил во главе золотоордынского войска против мятежника Мамая.
Читатель согласится, что картина, рисуемая русскими летописями, немного отличается от той картины, которую рисуют российские учебники по истории – князь Дмитрий Донской сражается вовсе не против Золотой Орды, а вместе с ней – против изменника Мамая. Теперь понятно, почему после «грандиозной победы» в «Куликовской битве» русским пришлось еще целых сто лет ждать освобождения от «татарского ига», и почему «великий победитель» Дмитрий Донской на следующий год безропотно внес в золотоордынскую казну положенную к выплате дань. Дело, конечно, не мое, но народу и руководству Татарстана стоило бы не возмущаться намеченным празднованием 725-й годовщины «Куликовской битвы», а напротив – принять в нем активнейшее участие и наградить Дмитрия Донского каким-нибудь почетным званием. Например, званием «Герой Золотой Орды».
Адлан Бено,
