На фото: Русские оккупанты оставляют надписи на развалинах Президентского дворца. Весна 1995 года.
История о том, как русская императрица Екатерина приказала художникам перекрасить батальную сцену проигранного сражения русской армии (не то французам, не то пруссакам), общеизвестна. Одним мазком краски русские из проигравших битву были превращены в победителей.
Подобный исторический мухлеж проделывался русскими очень часто. Книжная история России не имеет никакого отношения к реальной истории этой страны. Даже те события, которые происходят на наших глазах, в частности, война в Чечне, искажаются на столько, что уже через день после того или иного события (прочитав сводки российской пропаганды) практически невозможно понять, что же на самом деле произошло.
Историческая ложь о России куётся «не отходя от кассы», как говаривал один жулик из старого советского фильма. Например, ложь о псковских десантниках, которых уничтожили моджахеды в феврале 2000 года на высотке близ Дуба-Юрта. Или насквозь лживая книжонка «окопного генерала» Трошева, ныне подвизающегося в казацких гаулейтерах.
Так и представляется генерал с физиономией пожилой совы, сидящий в окопе с потрепанным блокнотом на коленях и записывающий в него свои, как выражались в старину гимназистки, «переживания и чувства».
Вот он, заполнив огрызком фронтового карандаша очередную страницу, вскакивает на бруствер и с криком «за родину, за Путина» увлекает своих солдат в лихую атаку на супостата, стреляя на ходу из большого пулемета.
Заняв очередную полосу укреплений и уронив скупую слезу на «павших пацанов», генерал забирается в блиндаж и уже ночью, при свете трофейной коптилки, продолжает заносить в свой блокнот мудрые новаторские мысли типа: «на войне важно наладить тыловое обеспечение боеприпасами и провиантом, а также тесное взаимодействие различных родов войск».
Записав это откровение, способное вызвать революцию в военном искусстве, генерал, презрительно игнорируя выстрелы ночных прибалтийских снайперш, обходит спящих на дне окопа солдат, заботливо поправляя их головные платки, а затем возвращается в холодный блиндаж и, завернувшись в свою старую верную плащ-палатку, засыпает, убаюканный привычной канонадой.
Сия книженция издана, если память мне не изменяет, года 3-4 назад. А воз, как говорится, и ныне там. Война продолжается, несмотря на российский стяг, гордо реющий над бачиюртовским сельсоветом.
В книге, как впрочем и в других подобных сочинениях книжно-телевизионного пошиба, особенно впечатляют батальные сцены, которые не могут не вызвать у российского читателя законную гордость за своих солдат и полководцев. В телевизионных поделках пара тройка лихих русских спецназовцев укладывают «чехов» пачками одним пистолетным выстрелом.
В книжных мемуарах ситуация не лучше. Выставив против 6-тысячной «бандгруппировки» чеченцев всего лишь (официально) 140 тысяч солдат, 6 тысяч единиц бронетехники, 9 тысяч артиллерийских и минометных стволов и пару-другую сотен боевых самолетов, Геннадий Трошев и другие стратеги, опираясь на эти совершенно незначительные силы, всего за три месяца взяли город Джохар. Правда, эта блестящая виктория произошла уже после того, как чеченцы, пробив кольцо окружения, покинули город, но факт остается фактом - столицу взяли.
Нелегкое это было дело, если верить генералу. Чего только не пришлось пережить. Каким драматизмом веет от описаний боев! Например, как три батальона 245-го, 674-го и 506-го полков «захватили северо-восточный сектор площади Минутка». Жителям Джохара никогда не приходило в голову, что площадь размером с волейбольную площадку может иметь «северо-восточный сектор», для захвата которого понадобилось до полутора тысяч солдат. Здесь не обошлось без магии и чудес, о которых постоянно упоминает окопный генерал: на всей этой площади, не говоря уж о ее «северо-восточном секторе», не разместить такую уйму солдат, если не уложить их аккуратными штабелями.
Книга окопного стратега звучала бы как победная симфония, если бы он сам не портил ее частыми замечаниями типа: «Бандиты перегруппировались и выбили-таки наших». Или: «Увидев, что здание обстреливается с двух сторон боевиками, офицер поспешил на выручку Малофееву. Прибыл один, штурмовая группа за ним не пошла - солдаты испугались».
Такие вот они, русские победы. Что было бы, если бы сейчас российским полководцам случилось сразиться с армией какой-нибудь державы средней руки, к примеру, Турции, или Пакистана? Весьма вероятно, что в этом случае пришлось бы использовать одно из названий, которыми впрок запасался известный кадет Биглер: «Наши герои в плену».
Война, которую окопный генерал летом 1999 года публично клялся победно закончить «за два-три месяца», а Путин заканчивает каждым своим выступлением перед журналистами, длится уже седьмой год, намертво привязав к себе фантазирующую о своем величии Россию.
Л. Юсупов
Отдел писем
