Иногда очень сложно объяснить суть Ислама и Исламской борьбы даже тем немусульманам, с которыми знаком много лет и в глазах которых зарекомендовал себя как порядочного и адекватного человека. Что говорить тогда о тех, кто с мусульманами сталкивался быть может только на рынке, кто черпает информацию о внешнем мире исключительно из экрана ТВ и со страниц «жёлтой прессы»?
Специфика мышления российского обывателя такова, что этот самый обыватель может сутками напролет ругать последними словами и власть, и государство в целом, и его порядки, желать режиму свержения, а его одиозным фигурам скамью подсудимых; но едва лишь ненавистная ему власть, система подвергнется атаке людей, выступающих под леденящим сердце российского обывателя словом «Джихад», как срабатывает вековое, привитое накрепко табу перед «чужими». И вот уже обыватель жмется к серым бушлатам тех, кого еще вчера величал «ментами позорными», с надеждой вслушивается в бессвязный лепет государевых мужей, которых не далее как прошлым вечером так же называл и «жульем», и «ворьем». Ибо все они – и «оборотни в погонах», и государство с его ваучеризациями и дефолтами, монетизациями и загородными особняками бюджетных чиновников - «свои», а те, неважно уж почему взявшиеся за оружие – «чужие».
Речь не идет сейчас о выстраивании рыцарски-благородного образа бойцов джамаатов. Наверное, не далеко ушли от истины те, кто утверждает, что в джамаатах много случайных, безыдейных людей, есть и заурядные уголовники. Вполне может быть, ведь джамааты формируются не на луне, они – часть своего общества и народа. Неверным будет и выставлять всю милицию Нальчика сборищем темных сил, жирующих на крови кабардинского и балкарского народов. Наверняка и среди милиционеров принявших участие в бою были те, кто до этого ловил настоящих бандитов и уголовников, воров и убийц. Гражданская война, даже те её эпизоды, что длятся не более суток, вообще не имеют черно-белой окраски.
Суть в другом.
До тех пор, пока среднестатистический россиянин будет бездумно и в ужасе шарахаться от любого упоминания об Исламе, не желая знать фактов, а, сталкиваясь с ними, отмахиваться, игнорировать, стараясь не вспоминать при просмотре телерепортажа о беременной женщине избитой в том же Нальчике офицером милиции, о закрытых мечетях, о фактах чудовищной коррупции на местах, о разворованных бюджетных средствах, о нагнетаемой на республиканском правительственном уровне исламофобии, до тех самых пор те, кто желает видеть в обществе не более чем «электорат», а в на месте граждан - подданных, будут иметь эффективный рычаг безотказного воздействия на население страны, лежащей от Владивостока до Калининграда.
До тех пор, пока «своим» будет прощаться все, лишь бы «свои» были готовы стрелять при случае в «чужих», нет никакой гарантии, что следом за Нальчиком (так, что бы не портить общей картины) где-нибудь на безбрежных просторах России не взорвется очередной дом, электричка, автобус, подземный переход. И следом, конечно, простятся и очередная отнятая льгота, и повышение цен, а то и что-то похуже, если выборы на носу.
При таком раскладе «свои» могут царствовать и перекачивать деньги стабилизационного фонда в иностранные акции до последней капли нефти в трубе, до последнего алмаза из якутской тайги, до последней работающей теплотрассы, незакрытой школы или садика, нерассыпавшегося в воздухе самолета.
«Свои» могут бить дубинкой (а под настроение и ногами) по почкам, «свои» могут не платить зарплату учителям и врачам, продавать имущество целых колхозов на металлолом, открывать на месте сельских медпунктов бюро ритуальных услуг вкупе с вино-водочным магазином. Все это конечно, менее страшно, чем джамаат «Ярмук».
Вот только будет ли джамаат «Ярмук» и ему подобные, так уж страшен и звероподобен, когда «свои», подобно тяжелым, упитанным утиным косякам осенью, довольно покрякивая, потянутся с ограбленного дотла пепелища в теплые страны?
