Тайна операции «Маракунда»
Задача по освобождению офицеров спецслужб будет решена любой ценой
Секретный документ, оказавшийся в распоряжении редакции
«Документ особой секретности
Тема: Освобождение двух друзей, задержанных в Дохе Катар.
Кодовое имя досье: Марракунда.
1. В ближайшее время прислать нашу оперативно-контактную бригаду в Дубае (Дубай/Катар)
3 человека и транспорт.
Контакты с юристами и с окружением судьи и прокурора.
Выбрать для связи с двумя друзьями адвоката.
Поощряя тюремных сотрудников, обеспечить физическую защиту и улучшить условия содержания.
2. Бригада следователей на Кипре.
Исследование банковских счетов.
Связь с Дохой и Лондоном изучение окружения.
3. Бригада следователей в Лондоне.
Исследование и изучение Бориса Бере.
4. Следствие по делу Париж Катар.
Принц Абдель Азиз Монтень-авеню брат.
Разработка окружения и серьезное текущее производство.
5. Контакты с авторитетными катарцами.
Никакой связи с прессой.
Остановка каких бы то ни было репрессий.
Никаких альтернативных посредников.
6. Условия освобождения:
На основании медицинских резонов освободить одного из арестованных друзей. (Сообщите нам имя выбранного.)
Освободить сразу обоих катарцев, задержанных в России.
Спустя месяц секретно освободить второго друга.
7. Рандеву в Лондоне.
Встреча министра с влиятельным катарцем Иссой Аль-Кавари.
8. План спасения в крайнем случае.
Организация нашей бригадой силового побега обоих заключенных».
Этот документ попал в редакцию «Новой» столь прозаичным и в то же время нетрадиционным путем, что поначалу его сочли провокацией. Либо осознанной дезой, необходимой кому-то для разрешения каких-то не совсем ясных проблем. Но на шутку он не тянул. По нескольким причинам.
Речь в нем шла, как вы, наверное, уже догадались, о плане освобождения наших разведчиков, арестованных в Катаре по подозрению в причастности к убийству Зелимхана Яндарбиева — бывшего вице-президента Чечни. А такими вещами не шутят, да еще, ко всему прочему, на хорошем французском канцелярите с упоминанием фамилий и обстоятельств, которые должны быть кому-то очень хорошо известны, прежде чем развлекаться на их счет. История шпионских скандалов приучила журналистов со вдумчивым любопытством (не исключающим, правда, иронии) относиться к любым подобным «документам», которые — если даже и ложь от начала и до конца — всегда преследуют какую-либо цель: проинформировать или дезинформировать.
Подыгрывать «шутникам» нам не хотелось, потому этот листочек бумаги и пролежал в редакции несколько недель, что называется — до выяснения. Но события, развернувшиеся за последнее время вокруг арестованных в Катаре разведчиков, заставили присмотреться к нему повнимательнее.
Напомню содержание предыдущих серий. Джип Зелимхана Яндарбиева был взорван 13 февраля этого года в тишайшем городе Доха — столице маленького арабского государства в Персидском заливе. Спустя несколько дней были задержаны три гражданина России — официальные лица Катара объявили о том, что убийство организовано именно ими.
Бывший министр иностранных дел России Игорь Иванов, пожалуй, впервые в отечественной истории сделал признание по поводу профессиональной принадлежности арестованных — действительно, сотрудники спецслужб (каких — не сказано). Затем катарские власти допускают «утечку информации» на предмет причастности к аресту российских разведчиков американских спецслужб, которые поделились с арабскими друзьями информацией, а уж затем и сами высокопоставленные чиновники США делают на этот счет осторожные признания.
В итоге мировое сообщество мало сомневается: убийство бывшего чеченского лидера — дело рук российских спецслужб, официальные представители которых особо не утруждают себя доказательством обратного, лишь пытаясь сосредоточить внимание прессы на роли самого Яндарбиева в чеченской войне и в трагедии на Дубровке.
Позиция официальной Москвы на первый взгляд выглядит вполне достойно: приложить все усилия для освобождения своих подданных. Ответ на вопрос «какой ценой?» отчасти был получен после анекдотичного ареста трех катарских спортсменов-олимпийцев, проезжавших транзитом через московский аэропорт Шереметьево-2. Анекдотичного, поскольку один из «катарцев», причастных, по мнению российских силовиков, к незаконным вооруженным формированиям, оказался гражданином Белоруссии с типично арабской фамилией Дубровский, другой — гражданином Азербайджана. Тренера-белоруса вскоре отпустили, а двух оставшихся заперли в «Лефортово» — в качестве симметричного ответа. Роль их была очевидна: нужны основания для торга. Но на каких условиях он будет проходить? И что будет в том случае, если переговоры не принесут результата?
Быть может, ответы на эти вопросы содержатся в процитированном нами документе?
23 марта в дело вступили первые лица (что — тем более публично — происходит в исключительных случаях): наш президент Владимир Путин и их эмир Хамад бен Халифа Аль Тани поговорили по телефону о… ситуации на Ближнем Востоке. И сразу же после этой беседы были отпущены на свободу два катарских спортсмена: борец Ибат Ахмедов (азербайджанец, имевший в Катаре вид на жительство) и член совета Национальной федерации борьбы Катара Насер Ибрагим Мидахи. Официально им вменяли в вину нарушение правил провоза валюты, но на допросах интересовались почему-то исключительно связями с чеченскими боевиками. Причем ни одна из российских спецслужб так и не взяла на себя ответственность за этот арест. (Непонятно тогда, кто выпускал и с чьей санкции.)
Как бы то ни было, в ответ на «добрый шаг» российской стороны катарские власти разрешают первому секретарю российского посольства Александру Фетисову вернуться на родину. Он — один из трех задержанных россиян, только находился не в тюрьме, а на территории посольства, поскольку обладал дипломатическим иммунитетом.
А теперь внимание. Весь этот обмен полностью соответствует пункту № 6 «французского» плана, перевод которого вы только что прочли.
За день до того (22 марта) посольство Катара выдало визы российским юристам, направляющимся на помощь соотечественникам. Представлять интересы разведчиков взялось адвокатское бюро «Егоров, Пугинский, Афанасьев и партнеры».
В пресс-службе этой юридической фирмы нам сообщили, что группу юристов возглавляет адвокат Дмитрий Афанасьев, имена сопровождающих его лиц бюро держит в секрете, но нам удалось выяснить, что среди них — известный исламовед и специалист по шариатскому праву Леонид Сюкияйнен. Характерно, что клиентом этой фирмы является российский МИД, а вовсе не арестованные разведчики. Свой выбор наше внешнеполитическое ведомство объясняет многочисленными связями «Егорова, Пугинского, Афанасьева и партнеров» с западными коллегами.
На самом деле по законам Катара иностранцы не имеют права выступать в суде этой арабской страны, поэтому в Дохе и был нанят адвокат местный. И 24 марта, на следующий день после телефонных переговоров глав государств, он был впервые допущен в тюрьму, хотя еще 3 марта заключенные подписали и передали через российского консула все необходимые доверенности на представление их интересов.
Началась кутерьма с переносом сроков судебных заседаний. Особый нерв ситуации придавали предположения о том, что признательные показания у российских сотрудников спецслужб были вырваны под пытками. (О том, что такие признания были получены, писали весьма авторитетные издания: «Вашингтон Пост» и «Таймс», а о пытках говорил представитель департамента печати МИДа Михаил Троянский.). Адвокаты поспешили дезавуировать все эти сообщения, заявив, что их клиенты содержатся в нормальных условиях и что россиянам разрешено регулярно встречаться с российским консулом.
Все это укладывается в пункт № 1 «французского» плана, а усиленное опровержение фактов «нетрадиционных методов ведения следствия» даже напоминает некий отчет о проделанной работе.
Самый острый пункт документа, попавшего в редакцию «Новой», — восьмой. В нем идет речь о применении силы при освобождении российских граждан. При всей его авантюрности наши официальные лица потрудились, чтобы к такой возможности катарские власти отнеслись всерьез, особенно если учесть заявление министра обороны РФ Сергея Иванова в Париже: «Государство использует все имеющиеся в его распоряжении средства для освобождения российских граждан, незаконно арестованных в Катаре». А вице-спикер Думы Дмитрий Рогозин открыто призвал к применению военной силы.
В целом же, если вдуматься, то становится очевидно: на первый взгляд хаотичные и спонтанные действия, происходящие вокруг россиян, задержанных в Катаре, — на самом деле детали весьма четкого и небесталанного плана. В рамках которого вполне могла быть допущена и «утечка» по-французски, попавшая к нам как способ завуалированного давления и одновременно — возможный рецепт выхода из тупика с обозначением необходимых географических наименований и имен предполагаемых посредников.
Неслучайно сейчас широко обсуждается сценарий, согласно которому шариатский суд Катара доведет дело до конца и осудит-таки россиян по всей строгости закона, но затем эмир помилует их ради добрых отношений с нашей страной.
Между тем имена наших соотечественников, находящихся в катарской тюрьме, по-прежнему держатся в тайне. Однако из источников, близких к спецслужбам Катара, нам удалось узнать, что оба они — боевые офицеры ГРУ, хорошо знакомые с чеченской спецификой.
Однако одно дело — полевые условия и совсем другое — цивилизованный город и совсем чужая страна. Как уверяют информированные катарские источники, наши разведчики попали под подозрение, поскольку сразу после произошедшего взрыва в общей сложности 40 минут делились с кем-то специфическими подробностями по сотовым телефонам, находившимся на роуминговом обслуживании. Известно, что во многих компаниях мобильной связи разговоры с использованием специфической лексики записываются автоматически, наши же говорили практически прямым текстом. Собственно, предоставление этих записей катарскому управлению расследований госбезопасности (Mubahith) и было той самой «небольшой технической помощью», которую ЦРУ США оказало Катару, в чем и признался зампомощника госсекретаря США по делам Европы и Евразии Стивен Пайфер.
Местонахождение россиян катарские полицейские вычислили сами — смогли установить фирму, в которой разведчики арендовали автомобиль. На все про все ушло три дня. Остается только недоумевать: почему за это время россияне не вернулись в Россию или хотя бы не укрылись на территории посольства? То ли действительно ни в чем не виноваты и попались благодаря трагическим совпадениям, то ли виноваты и поплатились за свой непрофессионализм?
А что касается странного документа, который с каждым днем все более и более походит на сценарий реальных действий по освобождению наших сограждан, то его истинный смысл раскроет ближайшее будущее. Следите за событиями вместе с нами.
Орхан ДЖЕМАЛЬ
Независимая Газета
